В Берлине стартовал 65-й Международный кинофестиваль. На экраны вышли истории об отважных женщинах от Изабель Койшет и Вернера Херцога.
1. Никто не хочет ночи (Nobody wants the night), реж. Изабель Койшет, 2015 год, 118 мин. (фильм-открытие фестиваля)
Изабель Койшет умеет снимать драмы без драмы. «Моя жизнь без меня» — потенциально душещипательная история об умирающей героине, которая каждый оставшийся ей день старается тратить на простые радости жизни, в лучшем случае иногда напоминает «Мачеху» Криса Коламбуса. «Никто не хочет ночи» — удивительная история, возвращающая зрителя в начало ХХ века. Отважная жена пропавшего полярника отправляется на его поиски в неизведанные человеком уголки земного шара. Жюльет Бинош, исполнившая роль главной героини, замечательна – в ее постепенно угасающих глазах развивается вся история фильма. Пробираясь сквозь непрекращающиеся метели, экспедиция Жозефины Пири несет потери – погибает ее ближайший приятель, сопровождающие отказываются идти дальше. Героиня чудом добирается до домика, где на какое-то время останавливался ее муж, лейтенант Роберт Пири. Хорошая новость – выясняется, что исследователь не пропал без вести, а продвинулся дальше. Плохая новость – ассистент Роберта Пири найден в полуживом состоянии. Очень плохая новость – в доме обитает молодая эскимоска, которая бережно носит с собой портрет лейтенанта Пири.
Сама по себе увлекательная история в объективе камеры Койшет становится несколько странной драмой о конфликте морали и капиталистической этики. Очень скоро Жозефина остается с эскимоской Аллакой наедине – сопровождающая группа их покидает из-за надвигающейся опасности полярной ночи. Койшет сталкивает ревности героини Бинош, как одно из проявлений чувства собственности и права на обладание, с гуманистическим верховенством человеческой жизни и необходимой взаимовыручки, без которой особенно на холодном полюсе не выжить. На помощь Аллаки, которая спасает от верной смерти Жозефину, героиня Бинош отвечает неблагодарными сценами ревности – дескать, это мой муж и моя культура, в которой тебе не место. Но Койшет не останавливается на таком довольно очевидном конфликте, и продолжает упрощать все до схематизма. Героиня японской актрисы Ринко Кикути, эскимоска Аллака рядом с Жозефиной Пири выглядит до оскорбительного примитивной. В выход из сложившегося конфликта режиссер, похоже, не верит – как только начинает казаться, что за гуманистической взаимопомощью между людьми стоит будущее, так капиталистический эгоизм отправляет в глубокую полярную ночь все светлые надежды. Возможная драма с некоторой долей политической критики у Койшет не получилась – вместо этого есть простоватая история, представленная, в основном, Жюльет Бинош.
2. Королева пустыни (Queen of the Desert), реж. Вернер Херцог, 2015 год, 125 мин.
Если в фильме у Койшет Жюльет Бинош играла женщину капиталистического мира, всячески ограждающую себя от иной этики, то героиня Николь Кидман в фильме Херцога попадает, скорее, в противоположную ситуацию. Британская писательница, исследователь, политический деятель Гертруда Белл вошла в историю как человек, который ближе всех приблизился к культуре бедуинов. Ее умение принять иную модель социокультурных отношений, в конечном счете, помогло образованию границы между Иорданией и Ираком. В своем фильме Вернер Херцог последовательно изображает путь Гертруды Белл от заложника постепенно слабеющих патерналистских традиций Европы до королевы пустыни, женщины, играющей определенную роль в мировой политике. Вместе с тем героиня Николь Кидман остается непоколебима в своих моральных убеждениях – она навсегда остается верна памяти погибшего мужа.
При всем этом, фильм Херцога сложно назвать увлекательным. Конфликтные ситуации, в которые попадает Гертруда, героиня Николь Кидман решает элегантно и дипломатично, но ни к каким изменениям они не приводят. После первой трети фильма, где у Гертруды стремительно развивается роман с дипломатом Генри Кадоганом и также стремительно рушится счастье с неожиданной кончиной возлюбленного, героиню Кидман мы видим по большей части верхом на верблюдах среди бескрайних пустынь. Херцог устами своих героев не раз говорит о поэтике, о чувстве красивого и прекрасного, о том, что поэты лишь называли красоту. Но в самом фильме как раз поэтики не много – о ней говорят, ее ищут, ею одержима героиня Кидман, но она остается неуловима. Поэтому после стремительного (где-то даже чересчур) начала, больше половины фильма кажется монотонным скитанием по аравийским пустыням.
