В Одессе с аншлагом прошла премьера спектакля «Норд-Ост» – драмы о трех женщинах, переживших теракт на Дубровке.

Зал Еврейского Культурного Центра полностью заполнен зрителями. Почти нет пустых мест. Суетливо бегают журналисты, настраивают свою аппаратуру, режиссер следит за последними приготовлениями. Через несколько минут на сцене начнется спектакль, весь зал погрузится в молчание. Все, вроде бы, как всегда. И эта легкая суета до начала действа, приглушенный гул от бесед между зрителями, и эта тишина, воцаряющаяся с угасанием общего света, которую прерывает первая реплика со сцены… Но становится не по себе от одной лишь мысли, что на сцене разворачивается трагедия, которую пережили точно такие же зрители, как и ты – точно так же, как и ты, пришедшие посмотреть спектакль одиннадцать лет назад в московский театр на Дубровке.

На сцене – «Норд-Ост», спектакль о теракте в Москве 2002 года, унесший жизни более 170 человек… Действующие лица – три женщины, переживающие трагедию теракта: террористка Зура, врач-терапевт Тамара и заложница Ольга.

Вероятно, я могу назвать себя одним из самых строгих зрителей этого спектакля, поскольку мне удалось посмотреть его еще до премьеры. Представления в целом о работе у меня уже были, поэтому было проще сконцентрировать все внимание на деталях постановки и режиссерских акцентах. И, по правде сказать, если придираться, то, конечно, можно найти ряд недочетов, которые, к примеру, приводят к недостатку динамичности. Но по ряду причин критиковать постановку совершенно не хочется.

И одним из самых весомых аргументов в пользу такой позиции становится небанальность (или, если хотите, смелость) режиссерского взгляда Алексея Жилы Базеля. Пьеса «Норд-Ост» Торстена Бухштайнера, по которой и была совершена постановка – пример новой немецкой драмы, драмы «нового реализма». Помимо того, что произведения такого рода, как правило, максимально обращены к внутренним переживаниям и прочувствованиям героев (а, потому, они насыщены психологизмом), персонажи новой немецкой драмы находятся в состоянии дезориентации, когда представления о «добре» и «зле», о «своем» и «чужом» оказываются размытыми.

Структурно «Норд-Ост» Торстена Бухштайнера – это воспоминания/рассказы/озвучивания переживаний во время теракта трех героинь. Это монологи трех женщин, которые изредка перерастают в диалоги – больше ничего. Такая форма обуславливает и ожидания от постановки – сценические чтения. Порядка 35 постановок по пьесе «Норд-Ост» в более чем 10 странах мира: только три героини на сцене и минимальная сценография – именно это чаще всего представляли режиссеры в своих работах.

Такие же сценические чтения «Норд-Оста» смог увидеть и украинский зритель еще в 2011 году в Киеве в рамках украино-германо-канадского театрального проекта «Чужой среди чужих». И когда по инициативе БФ «Баварский дом, Одесса» и Института им. Гете в Украине за работу над пьесой взялся молодой режиссер Алексей Жила Базель с труппой свободного театра «Двадцать один», все ожидали увидеть нечто подобное. Тем более, давайте говорить начистоту, у Алексея за плечами не так уж много опыта, как и у театральной студии… В общем, предубеждения относительно постановки сложились как-то сами собой – новодрамовский сценический минимализм, плюс-минус режиссерская трактовка.

Но в итоге на сцене развернулся «полноценный» спектакль, с отнюдь не минималистской сценографией и мизансценами. При этом режиссер не утратил в постановке важнейших элементов пьесы – психологизм, камерность и интимность переживаний действующих героинь. Вместо минималистских монологов персонажей, которые par excellence «транслируют», озвучивают переживания героев, Алексей воплотил на сцене сознания, в которых пребывают три женщины.

Зритель в прямом смысле видит все происходящее глазами персонажей – что-то отпечаталось в их сознании и памяти отчетливо, что-то туманно и схематично. Поэтому действия героинь на сцене, сопровождающиеся их рассказами, иногда были дотошно детальными, иногда подчеркнуто условными. От этого «удвоения», когда монологи женщин дополняются действиями на сцене, возникает ощущение со-переживания.

Такой режиссерских ход продиктовал и присутствие на сцене еще трех персонажей, которые в пьесе не выделены в отдельных героев – трех погибших мужей героинь, которые и после своей смерти не исчезают из жизней женщин, остаются «вплетены» в их образы, в их сознания.

Постановка Алексея Жилы Базеля выглядит действительно смело и неординарно. Потому и цепляться за огрехи и помарки в спектакле вовсе не хочется. Кстати, сам автор пьесы Торстен Бухштайнер, посетивший Одессу по приглашению Баварского дома специально к премьере спектакля «Норд-Ост», отметил интересное решение режиссера.

Вероятно, понадобится еще несколько представлений, чтоб постановка, как говорится, «обкаталась», чтоб выровнялась динамика, отшлифовались детали и так далее. Но вполне ясно одно – этот спектакль хороший образец новой драматургии, которая в своих устремлениях к тонкому психологизму не ограничивается сценическим минимализмом. И пусть это звучит  патетично.

В результате, как мне довелось наблюдать, зал отреагировал на премьеру довольно тепло. Возможно, руководствуясь старым добрым «зритель не должен выйти из зала в подавленном состоянии», Алексей завершил свою постановку символически мажорной нотой под звучание современной аранжировки «I love you baby» Фрэнка Синатры. По моему личному мнению это решение все же требует режиссерского пересмотра, поскольку выглядит несколько инородно, в эстетическом смысле раздражающе (хотя, кто сказал, что это не было намеренным шагом, призванным вернуть в иллюзии, в которых пребывали героини до трагедии?)

В любом случае, режиссеру небезразличен зритель – а это, безусловно, очень важно. Остается лишь поздравить Алексея Жилу Базеля и театр-студию «Двадцать один» с премьерой, с хорошим результатом кропотливой работы.

Все фотографии взяты со страницы театра «Двадцать один» в Facebook.

Читайте также: